Возвращение в Тооредаан (новый вариант) (СИ) - Страница 57

— Качка. — Лаконично ответил тот. — Не выношу. К тому же, в дороге есть возможность поработать по своей тематике — языки северных племен.

— Фесткиец, страдающий от морской болезни? — Улыбнулся Игиир. — А я слышал, ваши соотечественники любят хвастаться, что каждый островитянин рождается моряком!

— Да... — Так же, улыбнулся в ответ Нииктин. — Звучит как анекдот, но… — всякое бывает!

— Бывает... — Согласился с ним Игиир, продолжая словно бы в рассеянности перебирать поданные бумаги, в то время как мозг его, стремительно перебирал, взвешивал, и отбрасывал разные замеченные особенности и несуразности.

… Явно — военная выправка. Но где, фесткиец страдающий от морской болезни, мог бы ее приобрести? — Сухопутной армии у них нет, только флот. Впрочем — опытный фехтовальщик, которые встречаются и среди гражданских, вполне мог перенять эту выправку у своих учителей… Документы выглядят подлинными, но учитывая царящие на границах безалаберность и взяточничество — выправить любую бумажку, не стало бы серьезной проблемой. А сама его история… — М‑да… — могла бы показаться сомнительной, но от ученого люда можно ждать любой странности и глупости. С них станется, вместо того чтобы месяц, в относительном комфорте, провести на корабле, — добираться до нужной цели полгода, путешествуя по местам, отнюдь не славящимся своей безопасностью и цивилизованностью… Если бы не порученное задание, я бы пожалуй уже извинился, и отпустил бы чужестранца. Но… — что‑то мне в нем не нравится... Попробовать надавить?

— Знаете, сударь, я ведь вырос в портовом городе, и встревал там немало фесткийцев, и честно говоря, вы не слишком‑то на них похожи…

— Знаете, сударь. — Явно передразнил Игиира чужестранец. — Острова большие, и все люди на них достаточно разные. Что вас не устраивает во мне? Уж не то ли, что я до сих пор не предложил вам?.. — Нииктин изобразил, будто перебирает пальцами монеты.

— Вы забываетесь, любезный! — Холодно ответил на это Игиир, выпрямляя спину как истинный оу.

— В таком случае, я не понимаю сути ваших придирок, «любезный».

…Хм. А как это ловко, словно бы невзначай, чужак умудрился переместиться в угол комнаты? Выгодная позиция, Рааст до него не доберется, помешает стол. А со мной, он видимо планирует разобраться достаточно быстро... Да и шпагу, из такого положения, ему проще доставать чем мне, в прочем — я на шпагу и не надеюсь... Нервничает. Ну это‑то понятно. Но вот взгляды, которые он бросает на свои сундуки... А все‑таки, правда — что же мне в нем так не нравится? Что‑то такое скребет… Ну конечно!

— Суть моих придирок, сударь, в том, что насколько мне известно, фесткийцы не произносят звука «В», вечно заменяя его звуком, похожим скорее на «Т». Что даже, помнится, легло в основу некоторых детских дразнилок, коими мы, детишки из портового города, провожали матросов из вашего отечества. — Игиир невольно улыбнулся, вспоминая свое, пусть и не слишком сытое, но беззаботное и веселое детство. — Однако вы, хотя и говорите с некоторым акцентом, звук «В» произносите вполне внятно, даже когда волнуетесь! Да и на имперском, насколько я знаю, фесткийцы говорят вполне прилично, в то время как вы, явно испытываете затруднения. Вы часом не удих?

— Вы бредите, сударь. Ваше вымогательство, перешло уже все границы, я этого так не оставлю, я буду жаловаться!

…Ух ты. Какое преображение! Обычно, несправедливо обвиненный человек, в этой ситуации разнервничался бы еще больше, а то и просто впал бы в панику. А этот — наоборот, успокоился и стал холоден как лед. Кажется, он уже решил, что нас проще убить, чем договориться… И уже сделал шажок поближе ко мне. Зачем это сближение, он же даже не успеет достать шпагу? Хотя, что это у него там в левой руке? — Кажется, в рукаве спрятан нож, или что‑то похожее…

— Сударь, а что вы так нервничаете, Что у вас сегодня было на обед? Часом не рыба?

На следующие несколько секунд, время словно бы растянулось, став вязким и тягучим будто клей. Словно сполох короткого сна, Игиир заметил как что‑то блеснуло в дернувшейся руке чужака, и поспешил подбить ее ударом трости, как учили их на занятиях в училище, по бою палками. Кажется, он успел, но в самую последнюю секунду, поскольку его ухо зафиксировало свист возле головы, и глухой удар в стену за спиной. Игиир было занес трость для тычка в солнечное сплетение противника, но в ту же секунду, громила Рааст, одним невероятным прыжком перелетев через стол, обрушил свой, набитый песком кошель на голову противника.

— Готов, ваша милость. — Отрапортовал он, подхватывая, и осторожно укладывая бесчувственное тело на пол. — Прикажете вязать?

— Вяжи... — Схватка длилась какие‑то считанные секунды, но напряжение предшествующего ей разговора, было столь велико, что на Игиира вдруг напали слабость и апатия. Однако помня долг, он достал шпагу, и проконтролировал чужака, пока Рааст вязал ему руки. И только потом, обернулся, и посмотрел на стену. Небольшой, узкий, но толстый и тяжелый клинок чуть расширяющийся ближе к острию, и почти без рукоятки — типичный для удихов метательный нож. Скорее даже не нож, а металлическая свайка–стрела. Сам Игиир этого не видел, но знающие люди, говорили, что иные удихские ловкачи, владели этим оружием в совершенстве. Иные даже пугали, якобы привычкой удихов смазывать подобное оружие ядом. Но в училище им объясняли, что это полный бред — опытным метателям, и без всяки ядов, хватало тяжести клинка и силы собственных рук, чтобы превратить коротенький кусочек стали, в опаснейшее оружие. Конечно, сразу таким не убьешь — разве что попав в глаз или горло, но вот серьезное ранение, допустив в живот, им нанести вполне реально. А там уж, и добить недолго, корчащегося от боли противника… Бравого десятника невольно передернуло, и по спине пробежала струйка холодного пота. Только сейчас он осознал, насколько близок был к гибели.