Возвращение в Тооредаан (новый вариант) (СИ) - Страница 88

…В воображении, все это рисовалось как‑то иначе. — Вот шпион — враг, негодяй, и убийца. У него даже на лице написано, что он злодей. И все чтобы он ни делал, несет на себе оттенок злодейства и подлости. Манеры его ужасны, мысли грязны, а речь груба. А он, Игиир, его разоблачает и ловит… Увы — оу Иигрь Рж'коов, на такого злодея никак не походил, ни своими делами, ни даже внешностью. Более того — он, Игиир, невольно симпатизировал этому достойному молодому человеку, ставшему его, пожалуй самым близким приятелем за очень долгие времена. Оу Рж'коов был открыт, весел, выказывал большое рвение по службе, и прилежание в учебе. — Даже имея возможность опереться на поддержку БВБ, Иигрь старательно выучил немалый объем знаний, и прилежно сдал все экзамены в Университет. Почти даже и не пришлось ему в том содействовать, разве что попросить парочку профессоров быть чуть более снисходительными к юному дикарю, войдя, так сказать, в его положение. Впрочем, учитывая ту популярность, что благодаря своим победам, и некоторой помощи БВБ приобрел Иигрь, возможно в этом и не было необходимости — мооскаачи любят громкие имена.

М‑да... Вполне приятный человек, особенно сейчас, когда, не без помощи его, оу Наугхо, смог выправить свою речь, и заговорил наконец как благородный человек. Стать его другом было не сложно. Сложно — продолжать оставаться безучастным наблюдателем. Сложно составлять действительно беспристрастные доклады, не пытаясь выставить поступки приятеля в лучшем свете, или же наоборот, в приступе паранойи, не начать искать прегрешения там где их нет, и быть не могло.

…Для отвода глаз, оу Наугхо занимался формированием особого отряда стражи. Как было сказано в соответствующем приказе — «Для проведения операций в ненаселенной местности». По сути же, все это было пустышкой. — Городское ворье, убегая от закона, предпочтет залечь у себя в родных трущобах, но никогда не побежит в степь или леса, где они будут заметны как червяк на паркетном полу. И уж тем более не побежит прятаться в лесу человек благородного звания — порт рядом, так что он скорее попытается пробраться на одно из судов идущих в соседнюю страну. А разбойников, на дорогах южной части Сатрапии, не встречалось уже давно. — Местность хорошо обжита и густо заселена, всегда где‑то рядом есть гарнизон с солдатами, которых в случае чего, можно отправить на прочесывание окрестностей и ловлю злоумышленников.

Зато, подчиненные оу Наугхо, должны были обучаться, в том числе, и у нового инструктора Бюро. И вот тут уже, Игиирю намекнули, что успехи его подчиненных на данном поприще, будут внимательно отслеживаться, и оцениваться по самой строгой шкале.

Впрочем, был в жизни полусотника оу Наугхо и иной светлый момент. — Жизнь налаживалась! …Вознаграждение, замаскированное, дабы не привлекать лишнего внимания, под наследство от дальнего родственника, позволило наконец оу Наугхо вздохнуть немного свободнее. И особо радовало, что это была не просто некоторая сумма денег — как поощрение за хорошо исполненную работу. Нет, помимо денег, «в наследство» достался еще и участок обрабатываемой земли где‑то в западных провинциях, с садами, и рыбными ловами, что гарантировало ежемесячное поступление денежных средств. Но что важнее, с точки зрения кодекса благородного человека, это был феод — поместье, приносящее пусть и не большой, но вполне приличный, а главное — стабильный доход, пожалованное ему от лица государя, дабы он мог нести свою службу не отвлекаясь на досадные материальные заботы. Что ставило оу Наугхо в особое положение личного вассала государя. Это было весьма почетно, хотя и накладывало ряд дополнительных обязательств, зато доход от поместья, вместе с жалованием полусотника БВБ, давал вполне приличную сумму, на которую уже можно было снять домик в Мооскаа, и перевезти наконец сестер из той жалкой разваливающейся хижины, в которой они обитали ныне, гарантировав им вполне достойную жизнь. Если не слишком шиковать, и не тратить безумно свалившиеся на них деньги — вполне можно накопить на приданное для младшей сестры, и обеспечить более–менее достойное существование старшей. Да и ему самому… — впрочем — о себе можно подумать и потом.

Игорь Рожков, студент

— Что ж, сударь. На этот раз вы правильно назвали все кости скелета. Признаться, не ждал такого рвения от… — э–э–э… — вас.

— Спасибо профессор. Я старался.

— Ну, учитывая что в прошлый раз вы только мямлили и мычали что‑то несвязанное... Выучить целый раздел «Анатомии человека», буквально за два дня… — полагаю — вы небезнадежны! Избегайте вина и распутных женщин, и думаю, мы сможем сделать из вас вполне приличного медикуса… Хотя, как я знаю, сейчас вы… — хи–хи… — специализируетесь на другом. Ну да — ломать кости может каждый, а вот лечить, доступно лишь избранным!!!

Профессор многозначительно воздел палец к потолку лектория, и изобразил на лице этакую мину, видимо предназначенную подчеркнуть важность высказанной только что сентенции.

— Да, профессор. — Понятливо затряс я головой, изображая свое согласие и рвение к наукам, а сам злорадно подумал — «Тебя бы сморчок на ринг выпихнуть, посмотрю я, как ты будешь кости другим ломать». Да уж — богатырскими статями, профессор Аангиин не отличался. Маленький, заплывший жиром злобный шнырь. Впрочем, говорят специалистом по средневековой хирургии он был архикрутейшим, да и как преподаватель — весьма на высоте. Объяснял доходчиво и интересно, а что язвил по каждому поводу, и обожал читать мораль — это можно было потерпеть.